Там где нет очевидной логики, часто необходима вера. Однако полное отсутствие логики нельзя рассматривать как “подвиг веры”: так и каждый может стать “героем”. В христианстве, впрочем, как и в других религиях (особенно в исламе) это часто имеет место. Во имя веры на месте непонимания создаются догмы. И некоторые из них – неверные. Часто чтобы ошибочные религиозные представления потеряли силу, нужны столетия. Доктринальные ошибки не могут уйти сразу – они подобны камням в морской или речной воде, которые столетиями стачиваются под напором воды, становятся округлыми и уменьшаются в размерах.
Иерусалимский храм времен Иисуса Христа был великолепен. Белый мрамор, золото, серебро, ценные сорта дерева во внутренних отделках. Громада самого храма и городской крепости была заметна за много километров до города, вызывая гордость евреев за свою единственную во всем мире монотеистическую религию. Апостолы Иисуса выразили восхищение огромными каменными и мраморными блоками, входящими в кладку стен: их размер был сопоставим с блоками египетских пирамид. Неожиданный ответ Иисуса поразил апостолов: все это будет разрушено. Представить храм, по сравнению с которым человек выглядел подобно муравью разрушенным, было трудно. Это было настолько трудно, что ученики Иисуса Христа решили, что разрушение подобного города может быть связано только с одним событием: со вторым пришествием и концом света. Именно поэтому их первым вопросом к Иисусу на Елеонской горе был “сдвоенный” вопрос, который уже содержал в себе тезис: “Когда же сидел Он на горе Елеонской, то приступили к Нему ученики наедине и спросили: скажи нам, когда это будет? и какой признак Твоего пришествия и кончины века?”. Обычно люди слышат только то, что хотят слышать. Апостолы хотели знать когда Иисус придет чтобы разрушить этот храм. Они слушали ответ Иисуса и не слышали то, что он пытался им сказать в ответ. Он же совсем не имел в виду, что разрушение Иерусалима будет означать конец света. Он попросту хотел предупредить учеников, чтобы они не оставались в городе когда Римляне подойдут к нему с приступом. Военные слухи, голод, эпидемии, нестабильность, гонения на христиан и обилие лже-мессий и лжепророков, обосновавшихся в самом Иерусалиме – это буквальная картина шестидесятых годов нашей эры в Иудее. Апостол Иоанн уже не упоминает рассказ о разрушении Иерусалима в своем евангелии. Во-первых, потому что конца света не случилось. Во-вторых, потому что из-за этого всем апостолам пришлось напрячь память и обратить свой взгляд на чисто духовное содержание Евангелия их учителя – неважно, что происходит в этом мире: Царство Бога не приходит приметным образом. Надо просто делать свое дело и быть готовым к тому чтобы предстать перед Богом в любой момент.
Прошло двадцать веков после этого, а человечество все так же ждет что царство Бога придет очень заметным образом. Для многих ждущих конца света все признаки уже налицо: постоянные войны, постоянные землетрясения, болезни и так далее. Все тот же самый Иерусалим до сих пор связан с концом света в умах миллионов людей. И перечитывающим беседу Иисуса и апостолов на Елеонской горе абсолютно не смущает что Иисус, по словам апостолов, советует при наступлении “конца света” бежать из Иерусалима в горы. В пересказе той беседы в евангелиях причудливо перемешались слова самого Иисуса и толкование этих слов его последователями. Проблема в том, что для нас слова авторов Евангелий являются словами Иисуса, теория богодухновеннности писаний ставит как бы знак равенства между Иисусом и апостолами. Однако можно ли ставить знак равенства между человеком и Богом? Человек ошибается, в отличие от Бога. Первые христиане ждали скорого пришествия и ошиблись. Огромное огорчение по поводу данной ошибки выражено в словах апостола Петра “Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие: где обетование пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, всё остается так же”. Если бы первые апостолы точнее держались Евангелия Иисуса о том, что царство Божие уже пришло, то поводов огорчаться по поводу насмешников и «ругателей» у них бы не было. Хотя я понимаю, что эмоциональный подъем, связанный с ожиданием конца света, работает в толпе превосходно. Это легче, чем настраиваться на долгую жизнь в борьбе за духовные плоды. Конец света – отличное оправдание для того, чтобы разом решить проблему своего долгого и тяжелого процесса духовного возрастания. Возможно, пересказ беседы с Иисусом на Елеонской горе, где Иисус говорил одно, а понимался по-другому, является примером доктрины, которая подобно брошенному кем-то в ручей камню, лежит на дне, год от года становясь меньше. Что же, пусть лежит: лишь бы он не закрывал дорогу живительному потоку духа, выраженного в уверенности, что Бог уже находится на земле, что для того чтобы услышать или увидеть Его нам нужно лишь усилие веры. И кто знает, может быть, выражение “беседа на Елеонской горе” когда-нибудь станет крылатым выражением, означающим следующее: что бы не было сказано, человек слышит ровно то, что хочет услышать.