Итак, пользуясь случаем, был в церкви Bethel Church Philadelphia Mills. Поскольку в прошлый раз я был на противополжном полюсе церковной жизни, в католической церкви, то перепад был сногсшибательный.
Здание церкви – бывший кинотеатр, расположен на краю огромной плазы (торгово-развлекательный центр), окружен кварталами со смешанным этническим составом. Самой церкви – около ста лет, ее начал некий владелец бизнеса, который вложил все (или не все, не знаю) средства в церковное здание и организацию. Это второе или третье их здание. Лозунгом церкви является “шифт” или изменение ради лучшего проникновения в мир. Богословие – обычное, евангельское.
У здания церкви расположено большое электронное табло для инфорормации, видно оно для посетителей близлежащего молла достаточно хорошо. Войдя в холл этого бывшего кинотеатра вы увидите входы в разные помещения: для молодежного служения, в своего рода столовую, и так далее. Облако волонтеров в церковных футболках постоянно курсирует вокруг. Лично поздоровался с тремя незнакомыми ашерами пока шел в зал. Пройдя по коридорчикам с цветной подсветкой, вошел в зал и выбрал место поближе. Облако ашеров усаживало людей тоже в особом порядке, пытаясь уплотнить толпу.
Все было идеально отлажено в техничском плане. На сцене играла группа, два огромных экрана с живым видео были по обе стороны сцены. Видео камеры скользили возле клавишника (черный парень в красных шортах) и брутального барабанщика. Басист – женщина лет сорока-пятидесяти по виду с Коста-Рики или тех краев. Я за нее переживал во время игры, поскольку сам был басистом. Однако напрасно – она играла великолепно. Ни одной ошибки. Барабанщик (белый) был бесподобен. Как оказалось это был его дебют в группе. Прославление – 5 женщин в возрасте от 20 до 50 лет. Они мало того, что пели (нет, у них не было супер-голосов), они еще кажется были довольны. Знаете, когда мы делаем то, что нам нравится, мы еле заметно можем улыбаться. Ну или улыбаемся открыто, бесстыдно выставляя свое удовольствие. Я заметил улыбки удовольствия от своего служения. Если меня не подвело зрение. Мне подумалось что такой возрастной диапазон вовсе не случаен – слушатели все же невольно ассоциируют себя с певцами, и видеть 50-летнюю мамочку на сцене всем остальным мамочкам все же приятнее. Одежда была до безобразия обычная и обыденная. Никакого “выпендрежа”, извините за мой французский. И это было не случайно – по причине особой позиции данной церкви.
Зал был заполнен разными расовыми представителями от латиноязычных и черных до вполне себе респектабельных белых. На сцену вышел пастор. В шортах. И не беспокойтесь – шорты никак не повляли на проповедь. Черный клавишник поначалу потихоньку минут десять подыгрывал на заднем фоне, что помогло более легко начать слушать библейское сообщение. Пастор, немаленького роста, с крепким телосоложением и с запоминающимся лицом, излучал духовную силу и убежденность. Темой проповеди была вечеринка Иисуса с грешниками, лицемерие постящихся благочестивых святош и заплата на одежде и мехах. Разумеется, я сразу же проникся! Это же учение Иисуса. И я сразу уловил кредо церкви: быть такими, как этот мир по примеру Иисуса. Не возвышаться, не изображать из себя нечто. Быть попроще.По примеру Иисуса. И это, признаюсь, было сильно.
По ходу проповеди, правда, меня посещали сомнения о полноте этой истины. В стремлении стать как мир, если не знать меры, можно забыть откуда пришел. Есть другая библейская крайность, ярко выраженная у католиков и православных: поклоняться святыне и сопротивляться миру. И знаете, я пришел к выводу сегодня, что каждая церковь – это осколок истины. И эту полную истину объять нельзя. Мы живем в материальном мире фрагментов истины, которые существуют разрозненно друг от друга. Нельзя объять необъятное, нельзя соединить все современные церкви, чтобы получить одну настоящую, истинную. Это невозможно. Надо довольствоваться лишь частью истины, выбирать свое место там, где ты больше приникаешься какой-то одной частью истины.
Во время проповеди произошел микро-инцидент. Беспроводной микрофон на ухе пастора буркнул и умер. Он не теряя самообладания протянул руку к операторам, и они вынесли ему обычный микрофон. Я поймал себя на мысли, что меня слегка отталкивает вид человека с микрофоном в руке. Я просто не давал себе в этом отчета. Видимо, наслушался. 
Вышел тот же самый черный клавишник совершенно уличного вида, опять начал играть на заднем фоне, что помогло закончить проповедь. Да, эти вполне себе эстрадные приемы действительно помогают. Вышла группа, началась финальная песня. Ее мотив меня не отпускал еще пару часов, надо сказать. И я заметил еще одну очень интересную деталь: текст песни был не в рифму. Мне кажется, слова были построены с учетом смысла, а не рифмы. И строчки застревали в сознании! Они просто пропевали некоторые мысли под хороший аккомпанимент. Закончилась песня, закончилось и собрание. Да – сбор средств происходил посредством передачи по рядам небольших пластмассовых (!!!) ведерок. Однако это было в начале служения.
Я вышел из бывшего кинотеатра. Конец Июля, жара. Я думал – какая команда нужна, сколько денег и усилий нужно, чтобы поддерживать эту церковную организацию в цветных кварталах? Всякое может случиться. Как и везде – даже в багочестивых католических учреждениях случается черт знает что, ну и здесь тоже. Но каков размах, какая великолепная работа с людьми! Признаюсь честно, тайком помолился за эту церковь, чтобы она получила еще больше благословений. Молодцы. Снимаю шляпу. Точнее, “бейсболку”.